Шалости аристократов - Страница 44

— попросил я. — Ты даже не понимаешь, что разишь меня в самое сердце!

— Ах, Вустер, дорогой мой, я вижу, вы подружились с молодой леди?

Старый Хеппенстолл подошёл ко мне, сияя улыбкой. Главное действующее лицо на пикнике.

— Я восхищён, дорогой мой Вустер, — продолжал он, — я восхищён тем пылом, с которым вы, молодые люди, приняли участие в нашем скромном деревенском празднике.

— Да ну, правда? — спросил я.

— Правда! Даже Руперт Стегглз не остался в стороне. Должен признаться, моё мнение о Руперте Стегглзе сегодня заметно изменилось к лучшему.

Моё мнение о нём не изменилось, но я промолчал.

— Между нами говоря, я всегда считал Руперта Стегглза очень эгоистичным молодым человеком, который не заботится о благе ближнего. Но, представьте себе, дважды за последние полчаса я видел, как он угощал миссис Пенуорти, жену нашего торговца табачными изделиями, чаем с булочками!

Я покинул его, даже не извинившись. Выдернув руку из цепкого захвата девочки, я кинулся к тому месту, где заканчивался бег матерей в мешках. У меня возникло жуткое предчувствие, что без очередной низкой проделки здесь не обошлось. Первым, кого я увидел у канатов, был малыш Бинго. Я схватил его за плечо.

— Кто выиграл?

— Не знаю. Не заметил. — Бедолага говорил с горечью. — Но это была не миссис Пенуорти, прах её побери! Берти, этот Стегглз — змея в коже ящерицы! Не понимаю, как он о ней пронюхал. Знаешь, что произошло? За пять минут до начала соревнований он завёл её в палатку и угостил таким количеством булочек, что бедная женщина рухнула через двадцать ярдов после старта. Упала и не смогла подняться! Слава богу, у нас есть Гарольд.

От изумления у меня отвалилась нижняя челюсть.

— Гарольд! Разве ты не в курсе?

— В курсе? — Бинго позеленел. — В каком курсе? Я абсолютно не в курсе! Я приехал пять минут назад. Пришёл сюда прямо со станции. Что случилось?

Я объяснил ему, как обстоят дела. Какое-то время он смотрел на меня остекленевшим взглядом, затем, глухо застонав, повернулся и исчез в толпе. Я его не винил. Бедняга получил страшный удар и, естественно, окончательно упал духом.

Скоро должен был начаться забег «Яйцо на ложке», и я решил остаться и досмотреть соревнования до конца. Честно говоря, я не рассчитывал на выигрыш. Пруденс Бакстер прекрасно работала языком, но мне казалось, до победы ей было далеко.

Стартовали девочки совсем неплохо. Вперёд вырвался рыжеволосый ребёнок, второй была веснушчатая блондинка и третьей — Сара Миллз. Наша ставленница семенила по полю, далеко отстав от лидеров. В самом начале мне стало ясно, кто победит: Сара Миллз так грациозно держала ложку ни разу не дрогнувшей рукой, что смотреть на неё было одно удовольствие. Яйцо даже не шелохнулось, хотя шла она быстрым шагом. Я бы сказал, у неё был прирождённый талант носить яйца на ложках, если таковой существует.

Первоклассный спортсмен всегда себя покажет. За тридцать ярдов до финиша рыжеволосый ребёнок споткнулся, и яйцо шмякнулось на землю, оставив по себе горькие воспоминания. Веснушчатая блондинка боролась до конца, но пороху у неё явно не хватило, и Сара Миллз пришла к финишу, опередив соперницу на несколько корпусов. Третье место заняла девочка с косичками и круглым лицом, а Пруденс Бакстер, протеже Дживза, была то ли пятой, то ли шестой.

А затем толпа увлекла меня к тому месту, где старый Хеппенстолл собирался выдавать призы. К своему изумлению, я увидел, что рядом со мной стоит Стегглз.

— Привет, старина! — жизнерадостно улыбаясь, сказал он. — Сегодня вам здорово не повезло.

Я обдал его презрением, но на это жалкое ничтожество никакие взгляды не действовали.

— Не повезло всем, кто крупно рисковал, — продолжал он. — Бедный Бинго Литтл проигрался в пух и прах на беге девочек с яйцом на ложке.

Мне совсем не хотелось разговаривать с отпетым негодяем, но я так удивился, что невольно спросил:

— В каком это смысле «в пух и прах»? Мы… он сделал совсем небольшую ставку.

— Не знаю, что вы называете «небольшой». Он поставил на Пруденс Бакстер по тридцать фунтов от трёх человек.

Мир передо мной покачнулся.

— Что?!

— При ставках десять к одному. Видимо, его прельстила разница шансов, и он попытался сорвать крупный куш, но — увы! — у него ничего не вышло. Никаких неожиданностей в этом соревновании не произошло.

Я попытался посчитать в уме, сколько денег потерял наш синдикат. Мне удалось сложить половину цифр, когда издалека до меня донёсся голос старого Хеппенстолла. Я помнил, что при раздаче призов старик обычно говорил очень доброжелательным, по отечески снисходительным тоном, но сейчас почему-то голос у него был страдальческим, и он смотрел на толпу с печалью во взоре.

* * *

— А теперь я хочу сказать несколько слов о только что завершившемся беге девочек с яйцом на ложке, — произнёс он. — Как мне ни прискорбно, но я должен выполнить свой долг. Я не в силах пренебречь обстоятельствами, которые стали мне известны. И я не погрешу против истины, если скажу, что потрясён до глубины души.

В течение пяти секунд он дал зрителям возможность догадаться, что именно его потрясло, затем продолжал:

— Три года назад, как вы прекрасно помните, я был вынужден вычеркнуть из списка нашего ежегодного праздника бег отцов на четверть мили, так как до меня дошли слухи, что в деревенской гостинице заключались пари на победителя, а самого быстрого отца просто подкупили, чтобы он не пришёл первым. После этого ужасного случая моя вера в человеческую природу сильно пошатнулась, но должен признаться, я не сомневался, что порок не коснётся соревнований детей. В данном случае я говорю о беге девочек с яйцом на ложке. Увы! Как выяснилось, я оказался обманутым в своих ожиданиях!